Записка №1
|Просто порой так холодно… любить тебя.

Эту фразу она когда-то придумала сама… Хотя почему когда-то? Совсем недавно, месяца два назад, когда нужно было сделать в фотошопе линейку для подруги, которая обиделась на своего виртуального парня. Тогда эти слова почти ничего для нее не значили. Да и сейчас не значат. Кто сказал, что она любит? Быть может, это просто бред сумасшедшей, которым она достала всех окружающих?
Чашка горячего чаю с лимоном – теперь ее спасает это. Уже около трех лет. Спасает, и вроде бы даже согревает. Чуть-чуть. Только руки все равно холодеют, как только чашка оказывается рядом, на подоконнике. На коленях – ноутбук, в котором она постоянно что-то печатает. Теперь интернет стал ее миром… До интернета была пустота. Чем-то наполненная, но все равно пустота – громыхающая, давящая… А что будет после – никто не знает. Даже Яндекс.
Еще один глоток чая – и крышка ноутбука мягко опускается, а на нее ложится потрепанная тетрадь на пружине. Ее дневник. Старая тетрадка, которая помнит все ее слезы… Ей как раз три года. Здесь есть и начало той истории, и середина… Конца еще нет. А может, конец уже был? Она ведь могла просто не заметить его…
В недопитом чае сверкают отражения звездочек, горстью рассыпанных по небу. Взяла ручку, поставила сверху дату… и все. И закрыла тетрадь. Ей не о чем писать – она теперь редко пишет. Лишь иногда открывает тетрадь, но никогда точно не знает, закроет ли она ее так же, как и сегодня, или там появится еще страницы четыре конспекта ее жизни…
Лучше всего в дневнике пишется на уроках. А дома… дома есть аська и виртуальная семья. Брат, сестра, даже мама была виртуальная… Вроде все в шутку – но кажется, что все они рядом. И иногда они намного реальнее, чем живые. А ведь это может быть зависимость… Но ей все равно. Здесь ее не заставляют плакать или смеяться, не ругают и поддерживают… Это важная, безумно важная часть ее жизни.
И снова она открывает ноутбук. Сразу же пищит куча систем связи – скайп, ася, агент, мессенджер… Пальцы привычно несутся по клавишам, оттарабанивая ответы меньше, чем через минуту. «Привет, родная…», «Здравствуй, дорогой», «Как жизнь, зай?»… Привыкла. Ответы вызывают улыбку… Гневно-шутливые сообщения друзей-ролевиков насчет задержанного поста…
Рука машинально тянется за чашкой, но она непривычно легкая. Пустая… Которая за этот вечер? Пятая? Не знаю… На дне причудливо расположились чаинки. Говорят, кое-кто умеет предсказывать по ним судьбу. Девушка, подслеповато прищуриваясь, упорно пытается уловить в чаинках какую-то закономерность – но ее нет. Тогда она просто отставляет чашку, ставит статус невидимости в аське и, сняв очки в тяжелой оправе, откидывает голову назад.
Как-то ее сестренка в интернете сказала: «Как тяжело зависеть от двух маленьких пленочек». А вот зависят… Почему в очках чувствуешь себя слабой и беззащитной? Она не знает. Но это чувство не покидает ее в течение месяца. Беззащитность и жалость к себе – что может быть хуже? Человека ни в коем случае не должны жалеть другие, но даже это не так плохо, как если он жалеет сам себя. А она вот жалеет. И ненавидит себя за это.
Ведь все вокруг – они почему-то сильные… Как научиться быть такой? Как научиться не ныть, не плакать, светить остальным, а не заливать их путь слезами и тоской? Ведь в этом – смысл существования человека. А у нее, значит, нет смысла существования. И она опять себя жалеет. Заколдованный круг.
Любовь сгрызла ее душу, оставив обслюнявленный кусочек. Но ведь и этим кусочкам можно постараться что-то сделать… Вдруг кому-то в этом мире станет чуточку светлее? Светить всегда, светить везде… Люди почему-то часто не задумываются о смысле своей жизни. Или наоборот, ищут его, как землекопы воду в грунте… А правда лежит рядышком. Надо жить, чтобы жить. А не чтобы страдать.
Казалось бы, просто, предельно просто задать себе такую жизненную установку. А вот следовать ей сложно.
Снова пискнула программа оповещения – на этот раз пишет сестренка, которая ее насквозь видит, даже в статусе невидимости. А она этому лишь рада – только ей она может рассказать все, что накопилось. Но вот на слова о депрессии приходит ответ: «Ты опять? Забудь о нем! Он не достоин». Умом это понятно, а вот сердце понять не хочешь. Сердцу не прикажешь. Теперь и на другой конец света смотришь с надеждой. Там ведь может быть освобождение от этой болезни – по-другому назвать нельзя. 
И снова не сделанный английский… На кровати хаотично валяются учебники, тетради и словари. За последний год этот язык превратился практически в смысл жизни. Так легче отвлечься. И проще не ныть. Жизнь сама все расставит по местам… Наверное.
И опять холодные руки, и замерзшие ноги в шерстяных носках. Открываешь Ворд и вбиваешь название своего очередного опуса: «Просто порой так холодно… любить тебя.». Кое-кто говорит, что ты неплохо пишешь. А тебе в последнее время кажется, что это просто сопли, и поэтому половина вордовских документов удаляются, не перечитываясь. Но это ты твердо решила дать кому-то почитать. И пусть думают что хотят – те, кому это нужно, смогут понять…

Записка №3
|Достучаться до небес

Мысли буквально разрывали голову. Становилось плохо просто от их количества… Сегодня вместо чая – мороженое. Вкусное, со сгущенкой… ее любимое. Почему именно сегодня? Захотелось просто, наверное.. Она поняла, что точно вскоре заболеет, такими-то темпами… Но кайф размышлять на подоконнике под открытой форточкой нельзя отобрать у нее никакими способами. Там словно встречаются две стихии – холодная, весенний ветер с Онеги, и теплая – нагретый воздух комнаты. А она опять на границе.
Она все никак не могла решить для себя, встречаться с отцом или нет. С одной стороны, разве ей это нужно? Он их бросил, причем давно. И то, что он согласился подписать несколько бумаг и помочь материально – в связи с дорогостоящей поездкой – еще ничего не значило. Может, просто совесть зачесалась – вот и решил от нее откупиться. А она ему совершенно не нужна…
Но в глаза посмотреть хотелось, причем давно. Ей часто говорят, что у нее его глаза… Что это – любопытство? Или жажда увидеть в этих зеленых глазах что-то, что было очень необходимо ей все эти годы?
Состояние совершенной разбитости, наконец-то, накрыло ее с головой. Давно пора… Слишком насыщенный был день. А впереди еще куча – не менее насыщенных. Которые нужно прожить в одиночку.
В ее жизни, казалось бы, всегда было много людей. Они окружали ее, постоянно были где-то рядом. Почему же, стоило начать в разговорах появляться лишь одному слову, не осталось почти никого? Добила фраза лучшей подруги, сказанная в разговоре, как само собой разумеющееся:

- Что там с конкурсом? Хотя не надо.. не рассказывай. Не расстраивай меня еще больше.
- Почему?
- Если бы нам тогда про него сказали, я могла бы тоже сейчас собирать документы…

Почему так? После этих ее слов и осознания того, что ей грустно не из-за ее отъезда, а из-за того, что она не на месте своей подруги – ком встал в горле. Пришлось срочно сворачивать разговор, чтобы не разреветься.
Она взъерошила волосы и беспомощно уронила голову на колени. Как теперь? Других тоже почти не осталось… Уехать, чтобы не оставить за собой ничего и никого, кто бы ждал и скучал – кроме родителей?
А не слишком ли большая жертва… за образование?
И снова скрип двери прервал ее размышления. Мама… Без нее бы она не справилась. Мама, она понимает, как тяжело ее дочери. В первый раз столкнуться с таким чувством, как зависть, всегда тяжело. А если это наложено на эмоциональное потрясение… Без слов проходит и садится рядом, взяв дочь за руку.
- Все будет хорошо… Правда, доченька. Мы с тобой все выдержим…
Она знает, что ее нельзя жалеть – от этого становится еще хуже. Вот и сейчас трубу прорвало, и слезы полились в три ручья.
- Мам, я больше не могу… Я никуда не поеду.
- Ну как же – не поедешь? – мягко гладит по голове. – Поедешь… Все хорошо будет, зайчик мой. Тебе это нужно… Не обращай на них внимания. Хорошо?
Она лишь согласно кивнула, жалея, что дала волю слезам, и вытерла ручейки на щеках быстрым движением ладони. Мама вышла, а она снова осталась наедине с собой.. .и с ноутбуком.
Почему за что-то хорошее всегда приходит что-то плохое? Неясно… Ясно лишь одно: достучаться до небес непросто, и они ничего не дают «за так». Ты всегда платишь… Порой цену, которую, казалось бы, не в силах заплатить.